Совет Великих
(вместо предисловия)
В белоснежных мраморных плитах холодно отражался солнечный свет, который в небе казался таким ярким и веселым. Высокие колонны снисходительно роняли вниз длинные, тусклые тени. Казалось, будто это место хотели сделать ясным и благородным, но если второе получилось, то с первым явно что-то пошло не так. Внизу, возле колонн, которые держали зал, плескалось море. Всегда равнодушное ко всему происходящему, оно подчинялось только своему настроению, которое, буйно-мрачное, весьма подходило к происходящим на грешной земле событиям.
Шел 675 год Долинного существования. 675 лет прошло с тех пор, как из Небытия явился этот мир-материк.  Явился под звуки угрозы и боли – тогда еще шла битва Тьмы и Времени. Битва в общем глупая и бесполезная, с предрешенным исходом. К сожалению, серебряный волк успел отбить у змея кусок земли. К сожалению, не успел сделать его своим. Впрочем, что такое «успел» и «не успел» для Времени? Оно само есть эти понятия. Оно само решает, что кому успевать и куда опаздывать. Так или иначе, новорожденный мир был обречен на мучения, как обречен на них ребенок, родившийся от больной матери. «Мать» его продала свое дитя за душу и свободу. Продала Тьме, предала ей с рождения, предрешив его судьбу.
По зале ходила белоснежная тигрица, отмеряя плиты шагами. Лапы ее, глубоко и бесшумно впечатывались в мрамор, но следы недолго оставались на камне. Стоило только лапе покинуть поверхность камня, как яма затягивалась за какой-то неподвластный человеческому глазу миг.  Голова ее была низко опущена, глаза, обычно свирепо-голубые, подернуты темной мглой. Она не останавливалась, не замедляла и не ускоряла своих шагов, как будто вела отчет секундам. Наконец за ее спиной послышалось хлопанье крыльев, и на плечо тигрицы опустился ворон, такой же черный, как полосы на ее теле. Призрачное его дыхание тронуло шерсть на загривке Судьбы.
- Ты звала меня, Тигрей – медленно, с легким хрипом проговорил он, отстраненно глядя вдаль, туда, где на западе садилось солнце. Это было утверждением, не вопросом. Подняв голову, Великая устремила свой взгляд туда же, на закат.
- Я звала всех вас. – Голос ее был холоден так же, как глаза. Это был голос зверя, который владел миром и тешился его обитателями, без пощады убивая, без радости создавая. Однако слышались в нем ноты тоски, но и тоска эта была холодной. Словно что-то мешало ее игре, досаждало. Впрочем, так оно и было.
Мягко и грациозно ступила на пол еще одна лапа. Сотканная из полос света, она постепенно обретала плоть и массу, оставив и свой, волчий отпечаток. Вслед за ней, из ветра и солнца, меж колоннами явилась голова  и грудь, с мягко развевающейся шерстью. Глаза цвета янтаря были сосредоточием доброты, но доброты властной. Наконец вырвавшись из плена воздуха, волчица явилась полностью, и легкой рысью и легкой походкой, отличной от походки тигрицы, прошествовала к ней. Судьба вздрогнула, почувствовав прикосновение ее шерсти к своей и наклонила голову, не поворачивая ее, однако. Немного погодя, изучив взглядом Судьбу, Свет ответила кратким и плавным поклоном.
- У вас удивительно тихо – не без доброй усмешки заметила Лайгредита – сто лет назад тут было больше гвалту.  Мы ждем кого-то еще?
- Верно – отстраненно ответила Тигрей, словно на свои мысли, а не на слова волчицы. Но это было обманчивым впечатлением, ибо в ту же минуту резкий разворот головы и горящие ледяным огнем глаза дали понять, что Судьба не забывала о Свете ни на секунду, с момента ее появления – твоего сына.

Глава I
Ровный, тягучий звук, чистый и низкий ввинтился в мое подсознание, нагло пару раз провернул там стальное сверло, оставив меня в состоянии полусна полуяви. Некоторое время перед закрытыми глазами еще мелькали образы из вчерашнего дня и обрывков снов, но они довольно скоро исчезли во мраке. Теперь нужно было точно решать – еще пять минуточек или не быть тряпкой? Стиснув зубы, я выбрала второе.
Общешкольный гудок длится ровно три минуты. Три минуты непереносимой боли.  Наш кровосос был прав – количество опозданий на уроки резко сократилось.  Как учеников, так и учителей, которым не посчастливилось проживать в преподавательской гостинице, а попросту – общаге. Опять же нововведение обожаемого вампира. И это, пожалуй, единственное, за что я ему благодарна – не нужно теперь висеть на шее у Сайли.  Ладно, пора вставать.
Решимости в мыслях было больше чем в поступках. Прошли еще около трех минут, прежде чем я смогла сесть на кровати и разлепить глаза.  Теперь можно не спеша подняться, прошлепать по каменному полу босиком, что меня необычайно взбодрит, еще немного постоять в задумчивости посреди комнаты. Черт, утро как утро. Банальщина. Я могу до точки и мысли передать все, что предстоит сделать и сказать. Жизнь учителя неразнообразна, его фразы и действия меняются в зависимости от расписания, но как минимум дважды в неделю повторяются. Может, стоит плюнуть на все, угнать дракона и отправится в леса… Леса – изменив свой привычный маршрут до ванной, я подошла к окну. Голая земля, камень, сетка, забор. А дальше, в туманной мгле – они. Говорят, там водится до черта волков, но это конечно чушь – все давно уже перебиты Собаками и ведьмами. Смешно предполагать, что дикий зверь сможет защищаться от Тьмы. Смешно. Так, пора вползать в привычную колею. Уже привычную, а ведь мне только двадцать один…
Порой, а если честно, то довольно часто, мое будущее меня угнетало. Я видела, во что превращаются люди, которые провели в школе по тридцать лет. Они похожи на зомби. Каждое утро они приходят в учительскую, лениво обмениваются новостями, лениво пьют чай и разбредаются по аудиториям. Лениво талдычат детям одно и то же, лениво ругаются ленивыми словами. Труд учителя тяжек именно этой ленью.
Ленивое течение ленивых мыслей прервал звук, хуже которого я не слышала в жизни. Отрывистый, громкий и высокий, он вдарил по моим несчастным ушам с такой силой, что первым бессознательным движением я прижала руки к голове. Соображение того, что нужно делать пришло ко мне только после взволнованного визга дежурного по этажу. Вообще, в случае ЧП им не полагается паниковать, но видимо он, плохо изучал Кодекс. Хотя слова произносил правильные. И от них я подскочила как ужаленная.
- Внимание. Все ученики должны зайти в ближайшие к ним комнаты.  Просьба к профессорам и Джейн Морфе лично – явиться в драконник номер один. – И сорвался с официального, правда, трясущегося тона на крик, полный паники – Червонт сбежал! – Раздался гулкий топот множества ног. Что-то подсказывало мне, что после последней фразы ученики, в отличие от дежурного высыпали в коридор. И еще неизвестно что хуже - ловить взбесившегося золотого дракона или загонять эту толпу по аудиториям. Впрочем, мне сказано явится в драконник, что я собственно и сделаю. Ученики – забота сбежавшего дежурного. Расталкивая малышей и пробираясь сквозь гудящий улей старшекурсников, я сбежала вниз по лестнице, промчалась по полутемному коридору соединяющему основное здание с помещением, где содержались драконы. Первый – элита, именно там находятся личные ящеры преподавателей и особо ценные – спортсменов. Позади меня медленно трусили остальные, вызванные на отлов чудовища. Мне кажется, в них не было страсти погони – лица светились смертельной бледнотой, на лбах выступила испарина. Седлались тоже весьма медленно – мне пришлось долго ждать, пока все соберутся, поправят защитную амуницию,  выведут драконов, снимут цепи с крыльев. И все-таки, потеря рабочего места пока являлась большей угрозой, чем смерть от клыков монстра. Что впрочем, могло измениться в любой момент, а именно, в тот самый, когда мы повстречаем беглеца. Если сможем его догнать. С земли, по крайней мере, Червонта уже не было видно.
- Да хранит нас Великая – шепнул Адольф, и вторым взмыл в воздух. Первой была я. Я бы не назвала себя смелой, разве что бесшабашной. Свою жизнь я воспринимала на тьфу, а утренние раздумья еще больше усугубили мои отношения с инстинктом самосохранения. Это был замечательный повод отомстить зануде, да еще и чрезвычайное происшествие, коими моя жизнь не богата. В общем, утро, кажется, что надо.
Огромные крылья, мерно вздымались и опускались, спина Радужа чуть подрагивала. На всякий случай я, попеременно шевеля железом в его пасти, напоминала, что главный здесь человек, и он, вздыхая, соглашался. Поднявшись на порядочную высоту, я приложила руку к глазам и огляделась. Как назло Леса, в которые наверняка отправился дракон, находились на Востоке, и рассветное солнце мешало обзору. Наконец Адольф вскрикнул:
- Вижу, вон там, над деревьями – он осадил рвавшегося вперед дракона - но как хотите, а я туда не полезу – Выразил он мысль всех присутствующих. Услышав, что ради поимки школьного имущества придется лететь в Леса, да еще и на рассвете, да еще и на Восток, все заметно приуныли. Позади меня послышался шепот – а сегодня еще случаем не пятница тринадцатое. Я усмехнулась. Я не верила ни в приметы, ни в легенды. В полнейшей тишине моя усмешка прозвучала вызовом и я смола прочитать в глазах своих коллег зависть вперемешку со злостью. И то и другое творили чудеса. Было смешно наблюдать за тем, как зажигается грязная идея и как одни стараются с ней хоть как-то совладать, а другие открыто радуются ей.
Коллеги меня не любили все до единого. Стоило мне только разок, на повышенных тонах поговорить с директором, как я стала чумой. Доходило до того, что солидные учителя, старше меня в два раза, выбегали на полных парах из учительской, стоило там только мелькнуть моей фигуре. И все-таки, Червонт был очень ценным экземпляром, отвечать за нее пришлось бы головой, а я, так не вовремя проскочившей ухмылкой показала то, что не боюсь лесов. К тому же я преподаю езду на драконах, да еще и декан факультета ловцов. Можно скрыть свой страх за разумными доводами. Выгодная ситуация, чтобы погубить меня или выставить идиоткой, не замаравшись перед другими. Да и себя перед совестью можно будет оправдать тем, что все же так подумали. Вопрос в том, кто озвучит эту просьбу? Кто возьмет на себя ответственность? Я нагло обвела взглядом каждого, затем невежливо сплюнув, натянула повод сильнее, зная, что воздух Лесов, или как его еще называли - Ветер, может сделать Радужа неуправляемым, перехватила удобнее ловчую цепь и, одарив снисходительным взглядом этот жалкий сброд, послала дракона вперед.  Мне не нужны были их слова «сделайте одолжение» и «умоляем». Хватило и того, что они сами признали себя трусами. Вполне хватило.  Тем более у меня не осталось времени на рассуждения о низости людей.  Скройся я из глаз секундой позднее, чем положено моментом и все. Они бы подумали, что я спасовала. Да и дракон подо мной напряг спину, чуть задрожали кожистые крылья. Это дурной знак. Это знак того, что зверь наполняется свободой истоков. И сколько, казалось бы, уже веков прошло с тех пор, как люди научились разводить драконов в домашних условиях, ан нет.  До сих пор, стоит увидеть ящеру деревья внизу, или не дай Великая, скалы вдали, как все. Под тобой уже не милая зверюшка, а разумный житель Долины, готовый сражаться за свою свободу.  Даже я, презренный человек, чувствовала, как пьяная свежесть наполняет грудь, и хочется делать что-то глупое и спонтанное, необдуманное. Ну, допустим, раззадорить ящера криком, отпустить повод к черту и, разведя руки наслаждаться Рассветом.
Темное пятно впереди сменило направление движения, что было как нельзя кстати – солнце перестало слепить, да и мысли стали намного сосредоточенней. Нельзя было упускать Червонта, это стало делом чести. Вернуться в академию с пустыми руками – лучше вообще не возвращаться. Впрочем, на последнее у меня есть все шансы. И все же, меня захватил азарт. Мы скользили по небу, то снижаясь, то поднимаясь вновь, единение с драконом, который слушался меня безукоризненно, давало ощущение его силы. Я выслеживала большого, сильного зверя, а он удирал! Удирал от меня и это заставляло гнать Радужа, забыв обо всех страхах. Сейчас, когда он моментально снижал или прибавлял темп, поворачивал, чувствуя малейшее натяжение связующей нас нити, я не могла думать ни о чем, кроме силуэта впереди и того, как вернувшись, усталая, но счастливая, смогу гордо взглянуть на врагов. Это утро не терпело градиента  - все кто против меня были врагами. Я не могла судить объективно, хотя старалась делать так чаще всего. Что же творится! Ведь не первый раз лечу, и все же…
Рык, страшный рык, сопровождаемый вырвавшимся из глотки золотого дракона пламенем, сотряс горы. Мы настигали Червонта быстро, ему явно что-то мешало лететь. Он слабел с каждым взмахом отливающего огнем крыла и наконец, кубарем, как турман, обрушился вниз. Все произошло быстро и неожиданно, Радуж заволновался, по его телу, из груди, прошла вибрация – отголосок того рыка. В полном недоумении, внезапно охваченная страхом, я направила дракона к месту, куда примерно должен был упасть Червонт…

… Моего сына? – Робко, словно пробуя эти слова на вкус, прошептала волчица. В ее желтых глазах метался страх, удивление, ненависть и ни намека на радость. Заметив это, тигрица сладко ухмыльнулась.
- Именно. Ты меня разочаровываешь, Лайгредита. Я хотела увидеть счастье в твоих глазах. Разве так должна вести себя мать, абсолютно случайно – Тигрей остановилась, наслаждаясь слабостью Великой – абсолютно случайно потерявшая своего сына на просторах Небытия. Даже не знающая о том, что если он вдруг исчезнет, Время  никогда не понесет наказания за то, что сделало с Долиной. Но Долине нужен был твой сын, и она позвала его.
- Не смей так говорить со Светом – властно, справившись, наконец, с эмоциями, протянула Лайгредита – не забывай, что ты принадлежишь мне.
Голубые глаза тигрицы полыхнули насмешливым гневом. Она поднялась со своего места и, обойдя волчицу полукругом, уселась с другой стороны, и устремила взгляд вдаль, туда, где за морем, в туманной мгле лежала Долина, раскинув свои леса, пустыни, скалы далеко на все четыре стороны света. А дальше был город, где жили люди – личная забава Тигрей.
- Я принадлежала бы тебе, безусловно. Если бы не Время, оставившее на моей шкуре эти черные полосы Тьмы, придумав болезни и конец жизни и горе. И самое главное – предав Долину. А так… - она предоставила Свету самой понимать, что кроется за этим «а так». Тем более, вряд ли это было столь сложно.  – Но речь не о моей независимости, а о том, что Долине нужен был твой сын. И она призвала его из Небытия, как призвала всех нас, после того, как ее бросило Время.  Кроме, опять же, твоего сына. Ведь он не был создан, он был рожден.  И я склоню перед ним голову, ибо он самое удивительное, что могло случиться с Долиной. Сын Света и Времени! – С последними словами меж колонн пал отблеск солнца, почти такой же, какой был при появлении Лайгредиты, только намного ярче. Свет переплетался паутиной, более причудливой, чем было до того. И он не становился массой, не обретал плоти, а наоборот становился еще легче, еще мягче, еще призрачнее. Казалось бы, свет был воздухом, а воздух светом и сами Великие не различили бы, где стирается эта грань. Ворон, до сих пор неподвижно сидевший на плече Тигрей, как под действием неодолимой силы сжался, съежился. Когти его лихорадочно вцепились в шерсть Судьбы. Черные полосы на теле тигрицы тоже сжимались, а белые напротив стали испускать сияние. Все, что было чистым и светлым в присутствии этого нечто, захватывало власть над темным. Лайгредита, единственная не склонившая головы, вглядывалась в пространство между колоннами до слез в глазах.
Постепенно светлый воздух обрел формы, оставаясь, однако таким же призрачным и невесомым. Конечно, это был волк. Глаза, засветившиеся во внезапно сгустившейся вокруг зверя тьме, были чуть темнее, чем глаза Света. Теплого, янтарно-рыжего цвета.
- Его глаза – еле слышно шепнула Великая, делая небольшой шаг назад и каменея.
Проявилась из мрака и морда волка, такая большая и добрая, что у любого смертного захватило бы дух. Затем, как было несколько минут тому назад, (а казалось, прошла вечность) на каменный пол ступила лапа. Свет обвивал ее вихрями, как дым. И он, рассеясь, не придал шерсти никакого цвета. Он сам был ее цветом. И каждый, взглянув на это создание, смог бы понять, что перед ним ни кто иной, как алмазный волк. Опустив голову ниже плеч и не глядя на Лайгредиту, которая в свою очередь не могла отвести от зверя взгляда, он поставил лапу на пол. Во мраке блеснула молния  - место схода запоминало еще одного Великого. След за ним затягивался долго, со странным шипением. Только первый след.
- Приветствую вас, – тихим как Рассвет, могучим как Рассвет и радостным, как Рассвет голосом произнес волк. И каждый из Великих поднял голову и склонил ее еще раз. Кроме Света, которая сидела все так же неподвижно. Великий не посмотрел на нее, а прошел вперед и занял место рядом с Тигрей. Лишь когда он, находясь рядом с матерью, тронул ее шерсть своей, раздался протяжный вздох их обоих, и они обменялись взглядами, значение которых только им и было понятно.
- Алмаз, сын Времени – необычайно ласково проговорила Тигрей. В тоне ее не было прежней усмешки, в ней, как и во всех остальных, угадывалось невероятное уважение к этому зверю. Но уважение без доли боязни. – Ты знаешь ведь, что я – Судьба Долины, и что Долина призвала тебя к себе тайно от меня и от каждого присутствующего.
- Знаю – все так же тихо ответил волк, глядя в пол.
- Знаешь ли ты, что это так, потому что со временем ты можешь принести каждому из Великих много горя, перевернуть этот мир. Так же, знаешь ли ты, что ты – сын предателя. И что Долина позвала тебя для спасения от его предательства. Знаешь ли ты свою Судьбу в этом мире? Знаешь ли ты то – голос тигрицы стал громче – что ты, единственный из Великих не создан, а рожден. Знаешь?
- Я знаю о своей Судьбе лишь то, что она, как и Судьба каждого пройдет от Рассвета к Закату, от Востока к Западу, от Света к Тьме… - если бы вы могли услышать его голос, вам захотелось бы слушать его вечность, настолько тайные струны Добра, Чести, Великодушия, затрагивал он в каждом. Даже в черных глазах ворона Смерти появилось мука понять. Понять то, чего он не знал, но что пробуждал в нем этот голос.
- В таком случае, Алмаз, вся Долина в твоей власти. Подними голову – видишь ли ты ее? – Тигрей обвела взглядом туман, за которым крылся Мир – она страдает, ее голова склонена к Тьме. И она отдается в твои лапы вместе с тем, что таит в себе. Посмотри сюда – она качнула головой в сторону одной из колонн, и оттуда раздался мягкий щелчок. Все Великие повернули голову на этот звук и у каждого, кроме Тигрей и Алмаза на морде появилось удивление. Даже Лайгредита не смогла сдержать вдоха, более громкого, чем тот, который требовался для того, чтобы дышать.
В колонне отворилась дверца, тонкая и хрупкая. На золотой цепи в образовавшемся пространстве висел хрустальный шар. От дуновения ветра он качнулся, и блики заплясали по мраку тайника.
- Всего здесь двадцать восемь колонн – величественно вскрикнула тигрица и при этих ее словах в каждой из них открылась такая же дверь. Но тайники были пусты – и всего одна оставила свой секрет в себе. Я не знала – голос ее снизился до шепота – я сама не знала до этой секунды, что он есть. Я лишь догадывалась об этом. И вот, ты пришел, и колонна открыла свой секрет. Не мне. Ни Свету. Ни Смерти. Тебе. И это твое право, отыскать того, кто будет носить Дар с честью. Подойди, мой Повелитель, Страж Долины. Что ты видишь в шаре?
- Я вижу кинжал и волчицу,– вглядываясь в туман, произнес Алмаз. – Это будет девушка.
Ворон тревожно переглянулся со Светом и обратился к Стражу:
- Девушка?
- Да – уверенно, с улыбкой на устах молвил Великий – и она уже в Долине…

Глава II
Сайли настороженно смотрела на директора, он на нее. В кабинете воцарилась недобрая тишина. Затем Ксорт, переплетя пальцы рук, вздохнул, словно собираясь с мыслями, и начал с чего-то вообще неожиданного.
- Вы не замечали, что при прямом взгляде вам в глаза люди отворачиваются – с натянутой улыбкой задал профессор вопрос. Сайли тут же вызывающе глянула в его темные глаза. И протянула с немалой ехидцей.
- А вы, я смотрю, не человек – глаза директора забегали. Девушке было невероятно приятно уличить в таком Ксорта. В конце концов, за что боролся на то и напоролся. Получай что заслужил.
- Я такой же не человек, как и вы, профессор – тихо, остановив взгляд на книжном шкафу, отчеканил Ксорт – и если я – вампир, то вы, многоуважаемая моя коллега – ведьма.
Сайли переменилась в лице и схватилась за край стола. Заметив это, Ксорт улыбнулся:
- Водички? Кровушки?
- Что за бред вы несете – взяв себя в руки, пробормотала девушка – я человек. И никто иной!
- Да ну… - как-то по-детски протянул вампир и поднявшись со стула, принялся мерить шагами комнату – сядьте и слушайте. – Увидев что Сайли повиновалась, он удовлетворенно кивнул – итак, вы и в самом деле ведьма. Но ведьма необычная. В отличие от моих темных сестер вы владеете стихией воздуха… Ветра, как называют его там – искривившись, профессор указал рукой за окно – это пахнет доброй магией, но известно, что доброй магии в Долине нет, и не было, что все сверхъестественное – темно. Так что, я предлагаю вам пройти обряд инициации и поступить на службу к Западу. Иначе вас придется… ликвидировать... Нам не нужны аномалии вне Тьмы – лицо директора вновь неприятно исказилось. Собравшись с духом, девушка дрожащим голосом сказала:
- Мне нужно подумать – профессор улыбнулся.
- Думайте. Но здесь. У вас есть пять минут, пока не пришло… Одно существо…
Я расседлала Радужа, растащила амуницию по специальным комнатам. Кинжал прицепила на пояс и спрятала под легкой, тренировочной кольчужкой. Как мне наконец удалось выяснить , сейчас полдень, значит обед. Потом у меня две тренировки с пятым курсом спортсменов и вторым – ловцов. И можно будет хорошенько подумать над всем, что сегодня произошло. И вдруг… впереди меня мелькнули медные волосы. Вздрогнув и боясь ошибиться, я последовала за их обладательницей. По фигуре можно было предположить, что это Проклятая из леса, но мало ли… А заглядывать в лицо я посчитала за высшую глупость. Вполне уверенно, девушка поднялась на третий этаж и постучалась в кабинет директора.
- Можно? – голос… Тут не ошибешься. Я машинально положила ладонь на рукоятку кинжала, думая как бы ловчее его достать, если будет нужно. Между тем Проклятая уже получила разрешение войти и скрылась за дверью. Я последовала за ней.
- Сайли?
- Джейн?
- Профессор Морфа?
- Классика жанра – усмехнулась я, оглядывая славную компанию. При моем появлении рыжая скользнула к директору и, превратившись в пантеру, нетерпеливо помахивала хвостом, ожидая приказа. Зрелище было столь низко, что мне  стало неизмеримо погано. Справившись с нахлынувшей презрительностью, я продолжила речь  - Картина «Не ждали…» Есть вроде такая в одном из параллельных миров.
- Как сказать «не ждали», профессор – нехорошо ухмыльнулся Ксорт – ждать-то ждали, жаль вовремя не…
- Ликвидировали  - с немалой долей ехидства подобрала нужное словечко Сайли. Я удивленно оглянулась на нее. Раньше подруга не проявляла такой активности. Тут явно произошло что-то необычное.
К моему слабому удивлению, директор согласно кивнул и потер руки, словно пытаясь согреться. Я сопроводила эту попытку взглядом полным наигранного недоумения, от которого профессор Ксорт зажегся если не огнем внешним, то внутренним, то уж точно. Сайли, уже подошедшая ко мне, отозвалась на гнев директора громким  пф…
- Итак, придется мне брать инициативу в свои руки – профессор Ксорт потер ладонь о ладонь еще раз, видимо, чтобы мы не ошиблись в принадлежности их ему. Затем продолжил – мы взрослые люди, можем договориться…
- Тут не все люди… Возможно у кого-то, кто не принадлежит к двуногим разумным, найдется парочка принципов, по которым он не сможет принять договор. – Процедила я сквозь зубы. Выхватить кинжал изящным движением не удалось, но так или иначе его рукоять была зажата в моем кулаке, а сталь лезвия угрожающе посверкивала.
- Вы абсолютно правы, профессор. Людей тут нет. –  Сайли с тихим вздохом опустила голову. Я немедленно загорелась желанием выяснить, что тут произошло, но вовремя поняла, что сейчас не самое подходящее время для разборок.  – Ваша подруга – ведьма. Как человек… ммм простите, как Одаренная осведомленная – Ксорт оскалил клыки в ухмылке, видимо довольный рифмой – вы должны понимать, что вся магия темная. Такой уж Долина примитивный мир и…
- По сравнению с вашими глупыми шуточками, самая глухая чаща в Долине – рассвет цивилизации – мило улыбаясь, прервала его я, – то, что Сайли ведьма, мне было известно давно. И как видите, она не причинила вреда ни мне, ни кому-либо из учеников. – Вампир не смог сдержать удивления, на что я мысленно расхохоталась. Твой противник хочет удивить тебя, сообщив то, что ты не знаешь? Скажи что тебе это давно известно – эффект сто процентная деморализация. Главное не потерять лица, после того, как физиономия врага станет в два раза длиннее. Судя по всему, кстати, у милейшего профессора была лишь одна линии развития событий, и теперь, после того как она распалась, ему нечего мне сказать.
- Вы обе опасны для Тьмы – нашел он, наконец, слова – а я действую в ее интересах. Убить – обратился он к пантере на языке, холодном, как ночь в горах, который я поняла к своему удивлению, а вот Сайли... Впрочем, о многом рассказала разверзнутая пасть Проклятой, которая рванула к нам сразу. Я довольно неумело замахала кинжалом перед ее носом, Сайли отшатнулась в сторону. Правильно – подумала я – она ведь безоружна… Черт! – Новая боль пришла не от врага, а со стороны спины. Острая, царапающая. Как от осколка.
- Джейн сюда! – услышала я окрик подруги и недоуменно обернулась. Окно выбито, но мы ведь на третьем этаже. Даже если прыгнем – сразу не поднимемся. Нас догонят… А ведь Сайли уже стоит  на подоконнике… - Скорее! – Я рванула к ней, с намерением стащить с окна, но мой кулак сжал пустоту.  Раскинув руки, Сайли летела вниз. Я пошатнулась, получила от кого-то сильное ускорение в спину и слетела вслед. Сначала была пустота. Она звенела в ушах так, что я ничего не слышала. Полет с третьего этажа, сколько он продлится?
А потом... Потом была чья-то крепкая, прозрачная спина, серая мгла под ногами, которая дернулась так, что мы осели на пятые точки почти одновременно. Оседлали кого-то, сам воздух, сам… Ветер?
Да, это был он. Он повернул к нам странную, словно из дыма морду и глянул такими же бесцветными глазами. Кроме головы и части шеи мы ничего не видели, но сидели на чем-то холодном и твердом, и оно вздымалось и опускалось как спина настоящей лошади.  Сайли визжала от восторга, я от ужаса, а Ветер мчал все быстрее, быстрее, быстрее… Пока деревья и дома не стали сплошным коричнево-зеленым, а потом и черным цветом, пока от слез в глазах мы перестали различать даже друг друга, пока пальцы судорожно не сжались от холода, а воздух прекратил свои поступления в легкие, в том ритме, которым заложено было природой. Я уже не знала, чего боюсь больше, задохнуться или упасть, ибо меня сильно заваливало назад, но полет или скачка прекратились так же быстро, как и начались. Задыхаясь, мы рухнули на траву, радуясь твердой земле, спасению и в какой-то мере даже этому полету.  Тихий смех, раздавшийся над поляной, вскоре превратился в дикий хохот. Который резко оборвало шевеление в кустах. Стиснув руку на теплом кинжале, я поднялась с земли. Сайли вскочила следом, поспешно отряхиваясь. И тут же с визгом рухнула обратно. Я рванула к подруге, но внушительный хриплый голос заставил меня прекратить это занятие.
- Ни с места. Иначе она умрет. И ты тоже. Нас много. Какого черта вы делаете в нашем лесу, на нашей территории? – Когда я смогла сфокусировать зрение, оно выхватило из окружающей обстановки массивную фигуру волка. За ним еще трех. Тот проследил за моим взглядом и без тени улыбки отметил – за твоей спиной еще пятеро... Отвечай на вопрос – зверь слегка придавил горло Сайли лапой, и моя бедная подруга побледнела как свежевыпавший снег. Я внезапно обрела способность мыслить и действовать. Рука, повинуясь импульсу мозга, швырнула зверю кинжал, а потом достала кристалл из-за воротника.
- Я не человек, а Одаренная. Я встречалась с алмазным волком, так он сказал…
- Отпустите… - с легким придыханием, холодно прошелестело что-то позади меня. – Их ложь заслуживает большего, чем простого удушения или смерти от укуса – Серый волк склонил голову и послушно сошел с подруги. Я сделала вторую попытку подойти к ней, и снова была остановлена. Та, перед которой волки сейчас отвешивали поклоны, неторопливо обошла меня слева и остановилась, загородив дорогу. Она естественно тоже была волком, то бишь волчицей. И не выделялась ничем среди собратьев – ни ростом, ни каким-то особым огнем в глазах. Вообще все волки были как на подбор серые, только шкуры их играли разными оттенками. Так вот, вожак – а я почти сразу поняла, что властная волчица занимает этот пост, - была цвета чистой стали. На какую-то секунду мне даже показалось, что на ее спине играет легкий металлический отлив. Но только показалось. – Значит, ты встречалась со Стражем, и он что-то тебе сказал? – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, молвила Серая, глядя мне в глаза. Ее очи были рыжего цвета, такие же, как у алмазного волка, но взгляд иной. Из всех, наверняка малочисленных эмоций, она для нас оставила в нем только жестокость и свинцовую тяжесть. Но ее глаза были похожи на глаза алмазного волка, и я поверила в утреннее лучше, чем во время того события.
- Да – твердо ответила я, не отводя взгляда. Я слышала, что все животные не могут выдержать чересчур долгого взгляда человека. Человека, но относится ли это к Одаренным. Видимо, нет, потому что волчица не собиралась прятать глаза. Наоборот, в них разжигался еще больший гнев, как будто она знала, о том, чего я добиваюсь и это ей не нравилось – Вот кристалл – я еще раз показала его. Грани кинули свет на шкуру Серой, и она пару минут вглядывалась в камень. За это время я испытала огромное облегчение, которое покинуло меня в тот момент, когда вожак вернулась взглядом к моим глазам.
- Ну, хорошо – хрипло произнесла она – ты не человек. Но твоя подруга…
Сайли, уже поднявшаяся с земли, отряхивалась. Услышав слова вожака, она замерла на месте, затем выпрямилась в полный рост и тихо, так, что ее едва бы услышали, сказала.
- Я – ведьма.
Некоторое время, буквально пару секунд волки стояли словно статуи, затем, взгляды их, гневные, негодующие обратились к Серой. Та, уже не скрываясь, оскалилась в полную пасть, показав желтые, крупные клыки. Стая тут же обернулась к нам, на морде каждого играл недвусмысленный оскал, а рык, тихий, угрожающий, затем клокочущий подтверждал серьезность намерений.
- Не в Темную ночь? Одна? Без Собаки? Убить! Немедленно убить! – ликующе провозгласила вожак, и приказ ее, как хлыстом стегнул волков. Пространство перед нами превратилось в сплошную массу сияющих глаз и серой шерсти. Волки тяжело мчались вперед, быстро сокращая и без того маленькое расстояние. И вдруг все стихло. Как в замедленной съемке, волки, прыгающие на нас, отлетали в сторону, и потом тяжело ударялись на землю. Понаблюдав за этим немым кино, я догадалась взглянуть на подругу. Рука ее была вытянута вперед, дрожащая ладонь останавливала зверей как щит. Сайли что-то лихорадочно шептала. Кинжал мой остался лежать на траве, возле Серой, а Даром я еще пользоваться-то не умела, как следует. Да и были у меня некоторые сомнения в том, что в одиночку выдержу нападение дюжины
Волки неожиданно перестали бросаться, на их мордах застыло изумленное выражение, широко раскрытыми глазами они смотрели куда-то за спину мне и Сайли. На моих губах замерла наивно-детская улыбка и еще до того, как я обернулась, я смогла понять, что за моей спиной стоит он. Серая сделала два шага вперед и замерла, словно боясь обжечься о траву, на которой лежала светлая тень волка. Мы с Сайли, испытывая какой-то странный восторг, как утром в день Рождения, медленно обернулись. Волк приветствовал нас кивком, а Серой покачал головой, и та отступила вновь, говоря что-то через плечо своим подчиненным. Те, кто были близко к нам, отошли. И в тот же миг вернулись в лес звуки, с травы пропал свет. Слышно было, как перешептываются звери.
- Ты ведьма? – спрашивал рослый волк, видимо тоже не из простых. Сайли кивнула. Тот обернулся к стае, к Серой и что-то пробормотал. Та ответила. Совещание продлилось недолго, вожак вышла к нам и тоном, в котором все еще было мало дружелюбия, обратилась ко мне, а не к моей подруге.
- Поскольку Страж на вашей стороне, мы не можем причинить вам вреда. Но есть закон, который выше закона Стража. Если вы причините вред  Долине, мы вас убьем. –  При последних словах глаза волчицы полыхнули огнем, и я решила расставить все точки над i. Подойдя к ней, я подняла свой кинжал, стерла с него землю о траву, а затем протерла насухо о штанину. Потом строго (насколько это было возможно) взглянула на Серую:
- Ты сейчас говорила только со мной, но я требую, чтобы к моей подруге ты относилась с не меньшим уважением, чем ко мне.
- Иначе что, о Одаренная – хмыкнула она, почти скалясь мне в лицо.
- Иначе мы уйдем из Долины навсегда, и откажемся помогать вам – позади послышался гогот, самые молодые волки повалились в траву от хохота. Но я не обращала внимания на них и смотрела только в глаза вожаку.
- Потише там! – крикнула она через плечо. Над поляной повисла тишина. Серая обернулась к Сайли – Что за стихия в твоих руках? Я не видела раньше такой.
- Это… Ветер… - робко ответила она, но смеха больше не было. То ли окрик вожака подействовал, то ли волки не нашли ничего смешного в словах моей подруги. Волчица вздрогнула и переменилась в морде:
- И ты думаешь, что самая сильная, свободная и независимая стихия покорилась юной девчушке – с недоумением спросила она.
-Если Ветер – это серый конь, то да – четко на этот раз ответила Сайли. Серая вздохнула.
- Серый конь – это лишь гонец стихии Ветра. А сама стихия – дракон. Чтобы попытаться завладеть Истинными Стихиями, нужно  быть безумцем. Или продать им душу. Тьма пошла по легкому пути – Волчица тронулась с места, жестом морды пригласив нас следовать за собой и отпустив всю свиту, кроме двоих хищников, среди которых оказался задавший вопрос – жадный до душ Огонь с радостью согласился служить ей, но опять же не сам Огонь, а лишь его гонец. Землю, принимающую плоть каждого, тоже долго уговаривать не пришлось. И снова – не Землю, а лишь ее гонца. И только две стихии не подчинились Тьме: Ветер, который любил те души, которые ни за что не стали бы служить мраку и Вода, которая любила Ветер.  Красивая сказка, переходит среди жителей Долины из поколения в поколение. Если в твоих руках Ветер, то в руках твоего… друга – Сайли покраснела, волчица бросила на нее быстрый взгляд и продолжила с едва заметной усмешкой – должна быть Вода. Мы пришли. – Без всякого перехода сказала она и резко остановилась. Мы едва успели последовать ее примеру, оказавшись на крутом берегу. Река с шумом гнала свои волны, которые пенились и искрились брызгами. Лес на другом берегу был не таким густым, даже отсюда можно было разглядеть, что большая часть его состоит из сухих деревьев. Однако большего мне увидеть не удалось – пространство было подернуто белесым туманом. Из него доносились загадочные звуки, похожие на рев труб.  Волчица заметно помрачнела:
- К сожалению – сказала она, холодным, как сталь голосом – я не единственный властелин этого леса. – И резко, так, что у меня по коже пробежало стадо мурашек, завыла. Сайли содрогнулась. Звук был крайне неприятным. Он проник сквозь плоть, к самой душе, пробудив там страх, данный предками, страх перед  дикими лесами и всем, что с ними связанно. Если честно, мне хотелось развернуться и умчаться прочь. И только очарование свободы и моей к ней принадлежности, заставило остаться на месте. Однако я не смогла скрыть нервной дрожи и заметив ее, Серая ухмыльнулась.